Докладываю! Уволили 28.01 «по семейным» на Допы документы отправил, жду ответ! Штирлиц 2.0

В соответствии с п.7 ст.32 Положения о порядке прохождения военной службы , утвержденного Указом Президента Российской Федерации от 16сентября 1999 г. №1237 (ред. от 20 октября 2015 г.) Статья 32. Порядок предоставления отпусков по беременности и родам, а также по уходу за ребенком, военнослужащему мужского пола , проходящему военную службупо контракту , по его просьбе однократно предоставляется  дополнительный отпуск сроком до трех месяцев в случае смерти жены при родах, а также если он воспитывает одного или нескольких детей в возрасте до 14 лет (детей-инвалидов в возрасте до 16 лет) без матери (в случае ее смерти или гибели, лишения ее родительских прав, длительного ее пребывания в лечебном учреждении и в других случаях отсутствия материнского попечения о детях).

В деле К. Маркина против России Европейский Суд признал нарушение Правительством РФ ст. 14 и ст. 8 Европейской конвенции, поскольку законодательство не предоставляло мужчинам-военнослужащим равного с женщинами-военнослужащими права на отпуск по уходу за ребенком. Суд обратил внимание на то, что право на отпуск по уходу за ребенком принадлежит всем гражданам без какого-либо различия по признакам пола или профессии. ( конституционный суд и отказ Зорькина — внизу статьи )

Постановление ЕСПЧ Константин Маркин против России

Дата Постановления: 07/10/2010. Номер жалобы: 30078/06. Статьи Конвенции: 14, 34. Уровень значимости: 1- высокий. 

Суть: заявитель жаловался, в частности, на отказ национальных властей предоставить ему отпуск по уходу за ребёнком в связи с принадлежностью заявителя к мужскому полу

дело «Константин Маркин против России» [KONSTANTIN MARKIN V. RUSSIA] (жалоба № 30078/06) ( увольнение одинокого родителя т.к. ребенок несовершеннолдетний и ухаживать некому , отпуск по уходу за ребенком не женатому военнослужащему )

Отец одиночка перевод льготы ч 1:

Штирлиц № 2 одинокий папаша увольнение по семейным ч 1:

ПОДЫТОЖИМ.
ВОТ КАК ВЫГЛЯДИТ УНИВЕРСАЛЬНЫЙ АЛГОРИТМ УВОЛЬНЕНИЯ ВОЕННОСЛУЖАЩИХ ПО СЕМЕЙНЫМ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАМ (ЧЕРЕЗ ОТПУСК ПО П. 7 СТ. 32 ПОЛОЖЕНИЯ…!!!):
1. ЗАКЛЮЧИТЬ НОТАРИАЛЬНОЕ СОГЛАШЕНИЕ О ДЕТЯХ…;
2. РАСТОРГНУТЬ БРАК;
3) ЗАРЕГИСТРИРОВАТЬСЯ С РЕБЁНКОМ ПО ДРУГОМУ АДРЕСУ (НЕ ОБЯЗАТЕЛЬНО В ДРУГОМ НАСЕЛЁННОМ ПУНКТЕ, ТАК КАК ТУТ ЭТО НЕ ИМЕЕТ НИКАКОГО ЗНАЧЕНИЯ, НЕ НАДО ПУТАТЬ С ОСНОВАНИЕМ УВОЛЬНЕНИЯ — АБЗАЦ 3 ПОДПУНКТА «В» ПУНКТА 3 СТ. 51 ФЗ «О ВОИНСКОЙ ОБЯЗАННОСТИ И ВОЕННОЙ СЛУЖБЕ»). 

ПОСЛЕ ЧЕГО ПОДАТЬ РАПОРТ НА ОТПУСК ПО П. 7 СТ. 32 ПОЛОЖЕНИЯ… С ПРИЛОЖЕНИЕМ СЛЕДУЮЩИХ ДОКУМЕНТОВ (УКАЗАН ИДЕАЛЬНЫЙ ПЕРЕЧЕНЬ!):
1) КОПИЯ НОТАРИАЛЬНОГО СОГЛАШЕНИЯ;
2) КОПИЯ СВИДЕТЕЛЬСТВА О РАСТОРЖЕНИИ БРАКА;
3) КОПИЯ СВИДЕТЕЛЬСТВА О РОЖДЕНИИ РЕБЁНКА;
4) КОПИЯ СВИДЕТЕЛЬСТВА О РЕГИСТРАЦИИ РЕБЁНКА (ПО АДРЕСУ ВАШЕЙ ПОСТОЯННОЙ РЕГИСТРАЦИИ!);
5) КОПИЯ ВЫПИСКИ ИЗ ДОМОВОЙ КНИГИ (ВЫ И РЕБЁНОК!);
6) КОПИЯ СПРАВКИ ИЗ МФЦ О СОСТАВЕ СЕМЬИ (ВЫ И РЕБЁНОК!);
7) ПИСЬМЕННОЕ ОБЪЯСНЕНИЕ БЫВШЕЙ СУПРУГИ О ТОМ ЧТО С МОМЕНТА ЗАКЛЮЧЕНИЯ НОТАРИАЛЬНОГО СОГЛАШЕНИЯ И ПО НАСТОЯЩЕЕ ВРЕМЯ ОНА НЕ УЧАСТВУЕТ В ВОСПИТАНИИ ДОЧЕРИ И МАТЕРИНСКОМ ПОПЕЧЕНИИ (ОТОБРАННОЕ НАНЯТЫМ ВАМИ АДВОКАТОМ, В СООТВЕТСТВИИ С ПОДПУНКТОМ 2 ПУНКТА 3 СТ. 6 ФЕДЕРАЛЬНОГО ЗАКОНА 63-ФЗ «ОБ АДВОКАТСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ И АДВОКАТУРЕ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ»!);
8) РЕЗУЛЬТАТЫ МРТ ПОЗВОНОЧНИКА БЫВШЕЙ СУПРУГИ И ВРАЧЕБНОЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ О СОСТОЯНИИ ЗДОРОВЬЯ (КАК ПРАВИЛО, К 40 ГОДАМ У ЛЮБОГО ЧЕЛОВЕКА ПОЗВОНОЧНИК ИМЕЕТ ГРЫЖИ, ПРОТРУЗИИ, ЗАЩЕМЛЕНИЯ И Т.П., КОТОРЫЕ МОГУТ НЕ ДАТЬ МАТЕРИ РЕБЁНКА ПРИНИМАТЬ УЧАСТИЕ В ВОСПИТАНИИ РЕБЁНКА И ОСУЩЕСТВЛЯТЬ МАТЕРИНСКОЕ ПОПЕЧЕНИЕ!);
9) СОГЛАШЕНИЕ С АДВОКАТОМ ОБ ОКАЗАНИИ ЮРИДИЧЕСКИХ УСЛУГ (СТ. 25 ФЕДЕРАЛЬНОГО ЗАКОНА 63-ФЗ);
10) СПРАВКА ИЗ ОРГАНОВ ОПЕКИ И ПОПЕЧИТЕЛЬСТВА, СОГЛАСНО КОТОРОЙ ВЫ ОДИН ВОСПИТЫВАЕТЕ РЕБЁНКА И ОСУЩЕСТВЛЯЕТЕ УХОД ЗА НИМ (ИМЕЙТЕ ВВИДУ ЧТО ПРЕДСТАВИТЕЛИ ОПЕКИ СКОРЕЕ ВСЕГО ПРИДУТ И СДЕЛАЮТ ОБСЛЕДОВАНИЕ ЖИЛОГО ПОМЕЩЕНИЯ НА ПРЕДМЕТ ЕГО ПРИГОДНОСТИ ДЛЯ ЖИЗНИ РЕБЁНКА, О ЧЁМ СОСТАВЯТ АКТ ОБСЛЕДОВАНИЯ!).

ПРИМЕРНЫЙ ВАРИАНТ СПРАВКИ ОРГАНОВ ОПЕКИ И ПОПЕЧИТЕЛЬСТВА

ТАК КАК У ОРГАНОВ ОПЕКИ И ПОПЕЧИТЕЛЬСТВА СКОРЕЕ ВСЕГО НЕТ ТАКОЙ ФОРМЫ СПРАВКИ УСТАНОВЛЕННОГО ОБРАЗЦА (А ЕСТЬ ТОЛЬКО ФОРМА 25 ДЛЯ МАТЕРИ-ОДИНОЧКИ, ПРЕДОСТАВЛЯЮЩАЯ ПРАВО НА ДЕНЕЖНЫЕ ВЫПЛАТЫ И ЛЬГОТЫ) ЖЕЛАТЕЛЬНО ПРЕДОСТАВИТЬ ДАННУЮ СПРАВКУ КАК ОБРАЗЕЦ. И ТАК КАК ПРЕДСТАВЛЕННЫЙ МНОЙ ОБРАЗЕЦ СПРАВКИ НЕ БУДЕТ ПРЕДОСТАВЛЯТЬ ВОЕННОСЛУЖАЩЕМУ НИКАКИХ ЛЬГОТ, ТО ОРГАН ОПЕКИ И ПОПЕЧИТЕЛЬСТВА СКОРЕЕ ВСЕГО БЕЗ ПРОБЛЕМ ВЫДАСТ ТАКУЮ СПРАВКУ.

ПРАВДА ПРИШЛОСЬ ИЗУЧИТЬ ФЕДЕРАЛЬНЫЙ ЗАКОН «ОБ ОПЕКЕ И ПОПЕЧИТЕЛЬСТВЕ» 48-ФЗ И ПРИКАЗ МИНИСТЕРСТВА ПРОСВЕЩЕНИЯ РФ ОТ 10.01.2019 НОМЕР 4 (ПРИЛОЖЕНИЕ 2!!!).
ЗАТО ПОСЛЕ ЭТОГО Я ПРЕДМЕТНО МОГ ВЕСТИ ДИАЛОГ СО СПЕЦИАЛИСТАМИ ОРГАНА ОПЕКИ И ПОПЕЧИТЕЛЬСТВА И ДАЖЕ СМОГ УБЕДИТЬ ИХ В ЗАКОННОСТИ МОЕГО ЖЕЛАНИЯ ПОЛУЧИТЬ НУЖНУЮ МНЕ СПРАВКУ (В ДОВЕСОК Я ПОЛУЧИЛ И АКТ ОБСЛЕДОВАНИЯ ЖИЛИЩА…).

в случае отсутствия доказательств : Пункт 7 статьи 32 Положения о порядке прохождения военной службы , который предусматривает возможность однократногопредоставления военнослужащим мужского пола , проходящим службу по контракту , дополнительного отпуска сроком до трех месяцев в связи с исключительными обстоятельствами, имеет своей целью предоставление военнослужащему -мужчине возможности в течение разумного срока решить вопрос об организации ухода за ребенком и, в зависимости от результатов, о дальнейшем прохождениивоенной службы . В том случае, когда военнослужащий принимает решение лично осуществлять уход за ребенком, он имеет право на досрочное увольнение с военной службы по семейным обстоятельствам.

Исходя из изложенного, учитывая, что административным истцом суду не представлено доказательств отсутствия материнского попечения за ребенком, а также наличия исключительных семейных обстоятельств, неустановленно таковых и судом, военный суд полагает действия командира войсковой части <данные изъяты>, связанные с отказом в предоставлении дополнительного отпускасроком до трех месяцев в связи с отсутствием материнского попечения правомерными, не нарушающими прав, свобод и законных интересов Рыженкова, а административный иск Рыженкова, суд признает необоснованным и приходит к выводу о необходимости в удовлетворении его требований отказать.

ЭТОТ РАПОРТ НА ОТПУСК (С ПРИЛОЖЕНИЕМ ИДЕАЛЬНОГО ПЕРЕЧНЯ ДОКУМЕНТОВ) НЕ СМОГЛИ ОПРОВЕРГНУТЬ ИЛИ ИГНОРИРОВАТЬ НИ УПРАВЛЕНИЕ ПРАВОВОГО ОБЕСПЕЧЕНИЯ ФСО РФ НИ УПРАВЛЕНИЕ КАДРОВ ФСО РФ НИ УПРАВЛЕНИЕ КАДРОВ СПЕЦСВЯЗИ ФСО РФ И ИНЫЕ ЗАИНТЕРЕСОВАННЫЕ ПОДРАЗДЕЛЕНИЯ ФСО РФ, КОИХ К СЛОВУ СКАЗАТЬ БЫЛО НЕ СЧЕСТЬ.

РАПОРТ НА ОТПУСК ПО П. 7 СТ. 32 ПОЛОЖЕНИЯ О ПРОХОЖДЕНИИ ВОЕННОЙ СЛУЖБЫ (С ПРИЛОЖЕНИЕМ В ЧИСЛЕ ДРУГИХ ДОКУМЕНТОВ ОРДЕРА АДВОКАТА, КОТОРЫЙ ОТОБРАЛ ПИСЬМЕННОЕ ОБЪЯСНЕНИЕ У БЫВШЕЙ СУПРУГИ О ТОМ, ЧТО ОНА ВВИДУ ЗАБОЛЕВАНИЯ ПОЗВОНОЧНИКА НЕ ПРИНИМАЕТ УЧАСТИЕ В ВОСПИТАНИИ ДОЧЕРИ И ОСУЩЕСТВЛЕНИИ УХОДА ЗА НЕЙ, С ПРИЛОЖЕНИЕМ ЕЮ К СВОЕМУ ПИСЬМЕННОМУ ОБЪЯСНЕНИЮ МРТ-ИССЛЕДОВАНИЙ ВСЕХ ОТДЕЛОВ ПОЗВОНОЧНИКА И ИТОГОВОГО ВРАЧЕБНОГО ЗАКЛЮЧЕНИЯ).

РАЗРАБОТАННЫЙ МНОЙ УНИВЕРСАЛЬНЫЙ АЛГОРИТМ УВОЛЬНЕНИЯ ПО СЕМЕЙНЫМ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАМ РАБОТАЕТ, АПРОБИРОВАНО ЛИЧНО.

Командиру воинской части

Рапорт

Прошу Вашего ходатайства перед вышестоящим командованием о досрочном увольнении меня с военной службы, по семейным обстоятельствам, в соответствии с абзацем 4, пп. «в», п. 3, ст. 51 Федерального закона Российской Федерации «О воинской обязанности и военной службе» от 6 марта 1998 года № 53-ФЗ в связи с необходимостью ухода за ребенком, не достигшим возраста 18 лет, которого военнослужащий воспитывает без матери (отца) ребенка.

Исключительные обстоятельства возникли по причине того, что я один воспитываю двоих несовершеннолетних детей. Кшеву Зту Аеевну 21.03.2012 г.р. и Кашева Длу Аича 00.00.2005 г.р.

Дети обучаются в разных общеобразовательных учреждениях. В 2020 учебном году в разные смены. Группа продленного дня в учебном заведении младшего ребенка отсутствует.

Старший ребенок Кашев Д.А. является круглым сиротой, взят мной под опеку в связи со смертью матери (моей супруги), так как другие родственники отказали ему в опеке.

Иных родственников обязанных по закону и имеющих возможность оказывать помощь в воспитании детей нет.

Выслуга составляет 10 календарных лет.

Являюсь участником накопительно – ипотечной системы жилищного обеспечения военнослужащих.

От прохождения военной врачебной комиссии отказываюсь.

• Я БЫЛ В СТАТУСЕ «ПЕРСОНА НОН ГРАТА», ПРОТИВ МЕНЯ БЫЛИ ВСЕ (КОМАНДОВАНИЕ УПРАВЛЕНИЯ, УПРАВЛЕНИЕ ПРАВОВОГО ОБЕСПЕЧЕНИЯ НАШЕГО ЦЕНТРАЛЬНОГО ВЕДОМСТВА В МОСКВЕ И Т.П.), НО Я ВЫСТОЯЛ ЭТОТ НАКАТ, ДА ЕЩЁ И САМ ПЕРЕШЁЛ В НАСТУПЛЕНИЕ (ОБРАТИЛСЯ С АДМИНИСТРАТИВНЫМ ИСКОВЫМ ЗАЯВЛЕНИЕМ В ВОЕННЫЙ СУД О ПРИЗНАНИИ НЕЗАКОННЫМ БЕЗДЕЙСТВИЕ ДОЛЖНОСТНЫХ ЛИЦ УПРАВЛЕНИЯ ПО НЕ ПРЕДОСТАВЛЕНИЮ ОТВЕТОВ НА МОИ ОБРАЩЕНИЯ, И 20.08 СУД Я ВЫИГРАЮ ОДНОЗНАЧНО).
  НУ А ПОСЛЕ, КОГДА ОНО ВСТУПИТ В ЗАКОННУЮ СИЛУ, Я ОБРАЩУСЬ К НАШЕМУ ДИРЕКТОРУ И К ГЛАВНОМУ ВОЕННОМУ ПРОКУРОРУ РФ, С ХОДАТАЙСТВОМ ПРИВЛЕЧЬ ВИНОВНЫХ ДОЛЖНОСТНЫХ ЛИЦ УПРАВЛЕНИЯ (ГЕНЕРАЛ-МАЙОР, ПОЛКОВНИК, МАЙОР И МАЙОР ЮСТИЦИИ) К ДИСЦИПЛИНАРНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЗА АДМИНИСТРАТИВНОЕ ПРАВОНАРУШЕНИЕ, ПРЕДУСМОТРЕННОЕ СТ. 5.59 КоАП РФ (НАРУШЕНИЕ ПОРЯДКА РАССМОТРЕНИЯ ОБРАЩЕНИЙ ГРАЖДАН).
•  ОНИ ПОПАЛИ
•  СЕГОДНЯ, ЭТОТ ГЕНЕРАЛ-МАЙОР ПРЕДЛАГАЛ МНЕ НАПИСАТЬ РАПОРТ НА УВОЛЬНЕНИЕ ПО СЕМЕЙНЫМ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАМ И ОБЕЩАЛ ЕГО СРАЗУ ЖЕ ПОДПИСАТЬ, БЕЗ ПРЕДОСТАВЛЕНИЯ ТРЁХМЕСЯЧНОГО ОТПУСКА.
  
  
  НАВЕРНОЕ ЗА ИДИОТА МЕНЯ ДЕРЖИТ. 
  
  МЯГКО ГОВОРЯ, Я ПОСЛАЛ ЕГО ТУДА ГДЕ МАКАР ТЕЛЯТ НЕ ПАС, СКАЗАВ ЧТО Я КОНЕЧНО ЖЕ ПРИМУ ВАЖНОЕ РЕШЕНИЕ ОБ УВОЛЬНЕНИИ ПО СЕМЕЙНЫМ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАМ, ВОТ ТОЛЬКО ПОСЛЕ ТОГО КАК ОТГУЛЯЮ ТРЁХМЕСЯЧНЫЙ ОТПУСК ВО ВРЕМЯ КОТОРОГО БУДУ РЕШАТЬ ВОПРОС ОБ ОРГАНИЗАЦИИ УХОДА ЗА РЕБЁНКОМ.
•  
•  ТЕПЕРЬ МНЕ ОСТАЛОСЬ ДО КОНЦА ДОВЕСТИ ЗАДУМАННОЕ И ПРИВЛЕЧЬ ВИНОВНЫХ ДОЛЖНОСТНЫХ ЛИЦ УПРАВЛЕНИЯ К ЗАСЛУЖЕННОМУ ИМИ ДИСЦИПЛИНАРНОМУ НАКАЗАНИЮ.

Я ПОБЕДИЛ!!!

АТТЕСТАЦИОННАЯ КОМИССИЯ : 

ПРИНЯЛА ЕДИНОГЛАСНОЕ РЕШЕНИЕ О ТОМ ЧТОБЫ НАПРАВИТЬ МОЙ РАПОРТ ОБ УВОЛЬНЕНИИ ПО СЕМЕЙНЫМ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАМ (К КОТОРОМУ ФАКТИЧЕСКИ ПРИЛАГАЛИСЬ ЛИШЬ СОГЛАШЕНИЕ О ДЕТЯХ И СВИДЕТЕЛЬСТВО О РАСТОРЖЕНИИ БРАКА) НА ВЫШЕСТОЯЩУЮ АТТЕСТАЦИОННУЮ КОМИССИЮ (Т.К. Я ИХ НОМЕНКЛАТУРА), ТО В ПРОТОКОЛЕ ОНИ ОЧЕНЬ ПОДРОБНО ЮРИДИЧЕСКИ ОБОСНОВАЛИ ПОЧЕМУ ОНИ ПРИШЛИ К ТАКОМУ РЕШЕНИЮ. 

СКИНУ ПОДГОТОВЛЕННЫЙ МНОЙ, НО НЕ ПОНАДОБИВШИЙСЯ МНЕ ПРОЕКТ АДМИНИСТРАТИВНОГО ИСКОВОГО ЗАЯВЛЕНИЯ (С МЕРАМИ ПРЕДВАРИТЕЛЬНОЙ ЗАЩИТЫ), А ТАКЖЕ ЖАЛОБУ ОТ 25.07.19 О МОЁМ ПРЕСЛЕДОВАНИИ (ТРАВЛЕ) В НАРУШЕНИЕ Ч. 1 СТ. 6 59-ФЗ, АДРЕСОВАННУЮ ПРЕЗИДЕНТУ РФ, ДИРЕКТОРУ ФСО РФ И ГЛАВНОМУ ВОЕННОМУ ПРОКУРОРУ РФ.

ПРОТИВ ТОГО ЧТОБЫ ПРЕДОСТАВИТЬ МНЕ ТРЁХМЕСЯЧНЫЙ ОТПУСК ПО П. 7 СТ. 32 ПОЛОЖЕНИЯ О ПРОХОЖДЕНИИ ВОЕННОЙ СЛУЖБЫ БЫЛИ:
УПРАВЛЕНИЕ ФСО РФ В ФЕДЕРАЛЬНОМ ОКРУГЕ, УПРАВЛЕНИЕ КАДРОВ СПЕЦСВЯЗИ ФСО РФ, УПРАВЛЕНИЕ КАДРОВ ФСО РФ, УПРАВЛЕНИЕ ПРАВОВОГО ОБЕСПЕЧЕНИЯ ФСО РФ И ДАЖЕ ЛИЧНЫЙ ЮРИСТ ЗАМ. ДИРЕКТОРА ФСО РФ КУРИРУЮЩЕГО СПЕЦСВЯЗЬ ФСО РФ (ПРО ОСТАЛЬНЫХ Я ДАЖЕ И НЕ УПОМИНАЮ).
НО ТОЛЬКО ТОГДА КОГДА УПРАВЛЕНИЕ ФСО РФ В ФЕДЕРАЛЬНОМ ОКРУГЕ ОТПРАВИЛО МОЙ РАПОРТ НА ОТПУСК СО ВСЕМИ ПРИЛОЖЕННЫМИ К НЕМУ ДОКУМЕНТАМИ (ТОЖЕ СЕГОДНЯ СКИНУ) В УПРАВЛЕНИЕ ПРАВОВОГО ОБЕСПЕЧЕНИЯ ФСО РФ И ТЕ ВНИМАТЕЛЬНО ИХ ИЗУЧИЛИ, СЛУЧИЛСЯ КОЛЛАПС (КАК Я СЛЫШАЛ, ОНИ БЫЛИ В ШОКЕ ОТ ИСЧЕРПЫВАЮЩЕГО КОМПЛЕКТА ПРЕДСТАВЛЕННЫХ ДОКУМЕНТОВ, ПРИ НАЛИЧИИ КОТОРЫХ ОТКАЗАТЬ В ОТПУСКЕ ПРОСТО НЕВОЗМОЖНО. ОНИ БЫЛИ ВЫНУЖДЕНЫ ПРИЗНАТЬ ЧТО Я СОЗДАЛ В ВЕДОМСТВЕ ПРЕЦЕДЕНТ).
ИХ ПИСЬМЕННЫЙ ОТВЕТ РУКОВОДСТВУ УПРАВЛЕНИЯ ФСО РФ В ФЕДЕРАЛЬНОМ ОКРУГЕ КОНЕЧНО ЖЕ БЫЛ ПРОСТРАННЫМ И РАСПЛЫВЧАТЫМ, НО ДАЖЕ В НЁМ БЫЛА ПОНЯТНА РЕКОМЕНДАЦИЯ ЧТО ОТПУСК ПО П. 7 СТ. 32 ПОЛОЖЕНИЯ О ПРОХОЖДЕНИИ ВОЕННОЙ СЛУЖБЫ МНЕ ПРЕДОСТАВИТЬ ПРИДЁТСЯ.
ПОСЛЕ ПОЛУЧЕНИЯ ВЫШЕУКАЗАННОГО ПИСЬМА ИЗ УПРАВЛЕНИЯ ПРАВОВОГО ОБЕСПЕЧЕНИЯ ФСО РФ МОЯ ФАЗА «ПЕРСОНА НОН ГРАТА» ЗАВЕРШИЛАСЬ И Я ПЕРЕШЁЛ В СТАДИЮ «Я — ЛЕГЕНДА».

ПРЕЦЕДЕНТ СОЗДАН, ЦЕЛУЙТЕ РЕЛЬСЫ ГОСПОДА ПРИСЯЖНЫЕ!!!

НУ И КРОМЕ ТОГО, Я ПОДАЛ РАПОРТ ПО КОМАНДЕ И ПОЛУЧИЛ ЗАРПЛАТУ ЗА ТРИ МЕСЯЦА ВПЕРЁД.
ОТКАЗАТЬ МНЕ БЫЛО НЕВОЗМОЖНО, ТАК КАК ПРИКАЗ ДИРЕКТОРА ФСО РФ ГЛАСИТ: “…ЕСЛИ ПЕРИОД ОТПУСКА ВОЕННОСЛУЖАЩЕГО ПЕРЕКРЫВАЕТ УСТАНОВЛЕННЫЕ ДАТЫ ВЫПЛАТЫ ЗАРПЛАТЫ, ОН ИМЕЕТ ПРАВО ПОДАТЬ РАПОРТ И ПОЛУЧИТЬ ЗАРПЛАТУ ЗА ВЕСЬ ПЕРИОД ВПЕРЁД…”.
ОСНОВАНИЙ ДЛЯ ОТКАЗА ПРИКАЗ НЕ ПРЕДУСМАТРИВАЕТ.
ПУСТЬ ЭТО БУДЕТ “ВИШЕНКОЙ НА ТОРТЕ”…

РЕШЕНИЕ ПОЛОЖИТЕЛЬНОЕ :

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
21 июня 2018 года город Омск

Омский гарнизонный военный суд в составе: председательствующего Красикова А.А., при секретаре судебного заседания Давыдовой Ю.А., с участием представителя административного ответчика Тимохина М.В., рассмотрев в открытом судебном заседании в помещении военного суда административное дело № 2а-86/2018 по административному исковому заявлению военнослужащего <данные изъяты> Годовского А.В. о признании незаконными действий командира этой же воинской части, связанных с отказом в предоставлениидополнительного отпуска по уходу за ребенком,
 установил: Годовский обратился в военный суд с административным исковым заявлением, в котором указал, что ДД.ММ.ГГГГ он подал командиру войсковой части № рапорт о предоставлении ему дополнительного отпуска по уходу за ребенком сроком на 3 месяца.

Получив отказ, Годовский просит суд признать его незаконным и обязать командира войсковой части № повторно рассмотреть вопрос опредоставлении дополнительного отпуска по уходу за ребенком. 

В обоснование своей позиции Годовский указал, что его жена — Г.И.В. умерла ДД.ММ.ГГГГ. Он обратился ДД.ММ.ГГГГ к командиру войсковой части № с рапортом о предоставлении ему дополнительного отпуска по уходу за ребенком сроком на три месяца, на основании п. 7 ст. 32 Положения о порядке прохождения военной службы , на что получил отказ. Считает отказ необоснованным, так какон воспитывает ребенка в возрасте до 14 лет без матери. Заключенный им ДД.ММ.ГГГГ брак с П.С.С.. правового значения не имеет, так как по отношению к его дочери она не является матерью. 

Извещенные надлежащим образом о времени и месте судебного разбирательства административный истец Годовский и административный соответчик – Федеральное казенное учреждение «Отдел финансового обеспечения Министерства обороны РФ по Омской области» в лице начальника Бирюкова в судебное заседание не прибыли, однако в своем заявлении просили рассмотреть дело без их участия.

Представитель командира войсковой части № Тимохин просил в удовлетворении требований Годовскому отказать и пояснил, что оснований для предоставления дополнительного отпуска по уходу за ребенком ему не имеется. ДД.ММ.ГГГГ Годовский заключил брак с П.С.С.., т.е. создал семью. В соответствии с действующим семейным законодательством супруги обязаны заботиться о благосостоянии и развитии своих детей. Кроме того, решением Октябрьского районного суда г. Омска от ДД.ММ.ГГГГ установлено, что членами семьи Годовского признаны его жена П.С.С.., его дочь Г.А.А.. и дочь жены П.К.О.., которые проживают с ним совместно и ведут общее хозяйство. Считает, что при таких обстоятельствах дела жена Годовского – П.С.С.. обязана осуществлять материнское попечение над его дочерью – Г.А.А.. 

Исследовав материалы дела и оценив собранные по делу доказательства, военный суд приходит к следующим выводам.

В соответствии с п.п. «д» п. 1 ст. 28 Положения о порядке прохождения военной службы , военнослужащим , проходящим военную службу по контракту , предоставляется отпуск по уходу за ребенком.

Из п. 7 ст. 32 вышеназванного Положения следует, что военнослужащему мужского пола , проходящему военную службу по контракту , по его просьбе однократно предоставляется дополнительный отпуск сроком до трех месяцев в случае смерти жены при родах, а также если он воспитывает одного или нескольких детей в возрасте до 14 лет (детей-инвалидов в возрасте до 16 лет) без матери (в случае ее смерти или гибели, лишения ее родительских прав, длительного ее пребывания в лечебном учреждении и в других случаях отсутствия материнского попечения о детях).

Копией свидетельства о смерти № подтверждается, что Г.И.В. умерла ДД.ММ.ГГГГ.

Согласно копии свидетельства о рождении № у Годовского и Г.И.В. ДД.ММ.ГГГГ родилась дочь – Г.А.А..

Рапортом Годовского от ДД.ММ.ГГГГ года подтверждается, что он обратился к командиру войсковой части № с просьбой предоставитьему отпуск по уходу за ребенком сроком на три месяца. На рапорте имеется резолюция командира войсковой части № «проект приказа не издавать».

Таким образом, в судебном заседании установлено, что Годовский обратился с рапорт к командиру войсковой части № о предоставленииему дополнительного отпуска по уходу за ребенком на основании п. 7 ст. 32 Положения о порядке прохождения военной службы , на что получил отказ. Учитывая, что Годовский воспитывает дочь – Г.А.А. в возрасте до 14 лет, а ее мать – Г.И.В.. умерла, то у командира войсковой части № имелись все основания для издания соответствующего приказа и предоставления административному истцудополнительного отпуска по уходу за ребенком.

Довод представителя административного истца Тимохина о том, что дочь Годовского – Г.А.А.. воспитывается под материнским попечительством его жены П.С.С. и уход за ней организован, суд признает несостоятельным, так как какими-либо доказательствами это не подтверждено.

При этом, решение Октябрьского районного суда г. Омска от ДД.ММ.ГГГГ не имеет правового значения для рассматриваемого дела, поскольку предметом спора по нему было признание П.К.О. членом семьи нанимателя Годовского. 

В связи с этим, суд считает отказ в предоставлении Годовскому дополнительного отпуска по уходу за ребенком командиром войсковой части № незаконным, а требования административного истца подлежащими удовлетворению.

Для устранения нарушенных прав, свобод и законных интересов административного истца суд считает необходимым обязать административного ответчика повторно рассмотреть вопрос о предоставлении Годовскому дополнительного отпуска по уходу за ребенком, предусмотренного п. 7 ст. 32 Положения о порядке прохождения военной службы .

Квитанцией об уплате государственной пошлины подтверждается, что Годовский уплатил за поданное в суд административное исковое заявление 300 рублей.

Поскольку требования Годовского подлежат удовлетворению, то суд в соответствии со ст. 111 КАС РФ расходы по уплате государственной пошлины взыскивает в его пользу с войсковой части № в полном объеме.

Учитывая, что согласно договору на обслуживание от ДД.ММ.ГГГГ бюджетный учет имущества, операции с денежными средствами, в том числе функцию администратора поступлений средств, войсковой части № осуществляет Федеральное казенное учреждение «Отдел финансового обеспечения Министерства обороны Российской Федерации по Омской области», то суд взыскивает с данного учреждения в пользу Годовского сумму государственной пошлины.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 175 – 180 и 227 КАС РФ, 
 решил:

административный иск Годовского А.В. удовлетворить

Действия командира войсковой части №, связанные с отказом Годовскому А.В. в предоставлении дополнительного отпуска по уходу за ребенком, признать незаконными.

Обязать командира войсковой части № повторно рассмотреть вопрос о предоставлении Годовскому А.В. дополнительного отпуска поуходу за ребенком.

Об исполнении настоящего решения командиру войсковой части № необходимо сообщить в Омский гарнизонный военный суд и Годовскому А.В. в течение одного месяца со дня вступления решения суда в законную силу.

Взыскать с Федерального казенного учреждения «Отдел финансового обеспечения Министерства обороны Российской Федерации по Омской области» в пользу Годовского А.В. судебные расходы в виде государственной пошлины в размере 300 (триста) рублей.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в Западно-Сибирский окружной военный суд через Омский гарнизонный военный суд в течение месяца со дня принятия решения судом в окончательной форме.

Председательствующий А.А. Красиков

РЕШЕНИЕ (ПОЛОЖИТЕЛЬНОЕ) 

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
24 декабря 2015 г. г. Нальчик
Нальчикский гарнизонный военный суд в составе:
председательствующего Черкасова А.Н., 
при секретаре судебного заседания ФИО3, с участием представителя административного истца ФИО4, представителя административного ответчика ФИО5 и заинтересованного лица ФИО9., рассмотрев в открытом судебном заседании административное дело № по административному исковому заявлению ефрейтора ФИО2 об оспаривании действий командира войсковой части №, связанных с отказом в предоставлении отпуска по уходу за ребенком и неознакомлением с приказами о переводах по службе,
УСТАНОВИЛ:

ФИО8 обратился в суд с административным исковым заявлением, в котором просил:

— признать неправомерным отказ командира войсковой части № (<адрес>) в предоставлении отпуска до 3-х месяцев по уходу за дочерью, ДД.ММ.ГГГГ г.р., оставшейся без попечения матери в связи с болезнью последней, и нуждающейся в постороннем уходе, и обязать командира войсковой части № предоставить указанный отпуск ;

— признать незаконными действия командира войсковой части № (<адрес>), связанные с неознакомлением истца с приказами о переводах по службе с мая 2015г., и обязать командира войсковой части № выдать их копии.

Производство по административному исковому заявлению в части требования ФИО8 признать незаконными действия командира войсковой части № (<адрес>), связанные с неознакомлением истца с приказами о переводах по службе с мая 2015 г., и обязать командира войсковой части № выдать их копии, судом прекращено, о чем ДД.ММ.ГГГГ вынесено отдельное определение.

В судебном заседании представитель административного истца ФИО10 остальные требования административного искового заявления подтвердила и просила суд их удовлетворить.

Представитель административного ответчика ФИО11 требования административного истца не признал и просил суд отказать в их удовлетворении.

Заинтересованное лицо ФИО12 полагал, что требования административного истца обоснованны и подлежат удовлетворению.

Выслушав объяснения сторон и исследовав представленные ими доказательства, суд приходит к следующим выводам.

В соответствии с п.7 ст.32 Положения о порядке прохождения военной службы , утвержденного Указом Президента Российской Федерации от 16сентября 1999 г. №1237 (ред. от 20 октября 2015 г.), военнослужащему мужского пола , проходящему военную службупо контракту , по его просьбе однократно предоставляется дополнительный отпуск сроком до трех месяцев в случае смерти жены при родах, а также если он воспитывает одного или нескольких детей в возрасте до 14 лет (детей-инвалидов в возрасте до 16 лет) без матери (в случае ее смерти или гибели, лишения ее родительских прав, длительного ее пребывания в лечебном учреждении и в других случаях отсутствия материнского попечения о детях).

ДД.ММ.ГГГГ ФИО8 обратился к командиру войсковой части №-л с рапортом о предоставлении дополнительного отпуска с ДД.ММ.ГГГГ сроком на 3 месяца для осуществления ухода за грудным ребенком и больной женой, приложив к рапорту выписной эпикриз № от ДД.ММ.ГГГГ на свою жену ФИО6 и решение врачебной комиссии от ДД.ММ.ГГГГг. № о ее нуждаемости в постоянном постороннем уходе.

После поступления по команде указанного рапорта командир войсковой части № своим письменным решением от ДД.ММ.ГГГГг. за исх. № отказал в его удовлетворении, предложив ФИО8 вместо этого уволиться по семейным обстоятельствам.

Из исследованных в судебном заседании документов установлено, что дочь ФИО8 родилась ДД.ММ.ГГГГ, а его жена с 12 по ДД.ММ.ГГГГ и с 15 по ДД.ММ.ГГГГ находилась на стационарном лечении в связи с преходящим нарушением мозгового кровообращения, после чего решением врачебной комиссии от ДД.ММ.ГГГГ была признана нуждающейся в постоянном постороннем уходе.

В связи с изложенным, суд считает установленным, что на момент подачи рапорта о предоставлении отпуска , предусмотренного п.7 ст.32 Положения о порядке прохождения военной службы , основания для использования данного отпуска у ФИО8 имелись, а отказ командира войсковой части № в его предоставлении не основан на законе.

В связи с изложенным, требования ФИО8 признать неправомерным отказ командира войсковой части № (<адрес>) в предоставленииотпуска до 3-х месяцев по уходу за дочерью, ДД.ММ.ГГГГ г.р., оставшейся без попечения матери в связи с болезнью последней, нуждающейся в постороннем уходе, и обязать командира войсковой части № предоставить указанный отпуск суд признает обоснованными и подлежащими удовлетворению.

Так как административное исковое заявление подлежит удовлетворению, в соответствии с ч.1 ст.103 и ч.1 ст.111 КАС РФ судебные расходы по делу следует отнести на счет административного ответчика.

Руководствуясь ст. 175 — 180 и 227 КАС РФ, военный суд
РЕШИЛ:

Административное исковое заявление ФИО2 об оспаривании действий командира войсковой части №, связанных с отказом впредоставлении отпуска по уходу за ребенком, удовлетворить.

Признать незаконными отказ командира войсковой части № (<адрес>) в предоставлении отпуска до 3-х месяцев по уходу за дочерью, ДД.ММ.ГГГГ г.р., оставшейся без попечения матери в связи с болезнью последней, нуждающейся в постороннем уходе.

Обязать командира войсковой части № (<адрес>) повторно рассмотреть вопрос о предоставлении ФИО8 отпуска , предусмотренного п.7 ст.32 Положения о порядке прохождения военной службы .
Судебные расходы по делу, состоящие из уплаченной административным истцом государственной пошлины в размере 300 рублей отнести на счет административного ответчика.

Р Е Ш Е Н И Е ( ОТРИЦАТЕЛЬНОЕ ) — обратился без доказательств

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

2 ноября 2015 года г.Южно-Сахалинск

Южно-Сахалинский гарнизонный военный суд в составе председательствующего Щербакова И.Н., при секретаре Ленченко А.В., с участием административного истца Сивкова М.Ю., административного ответчика Ерещенко С.Н. и представителя командира войсковой части *** Иващенко В.В., рассмотрев в открытом судебном заседании в расположении суда административное дело по административному исковому заявлению военнослужащего войсковой части *** <звание> Сивкова М.Ю. об оспаривании действий начальника отделения кадров войсковой части *** и командира войсковой части ***, связанных с отказом в предоставлении дополнительного отпуска по уходу за ребенком, и причинением материального ущерба,
УСТАНОВИЛ:

Сивков М.Ю. просил признать незаконными действия командира войсковой части *** и начальника отделения кадров войсковой части ***, связанные с отказом в предоставлении дополнительного отпуска по уходу за ребенком. Кроме этого, он просил обязать командира войсковой части *** засчитать предоставленный основной отпуск за <данные изъяты> год в счет названного дополнительного отпуска , обязать начальника отделения кадров войсковой части *** <звание> Ерощенко С.Н. компенсировать причиненный материальный ущерб в размере ** рублей. 

В обоснование своих требований Сивков указал, что ДД.ММ.ГГГГ он обратился к командиру войсковой части *** с рапортом опредоставлении дополнительного отпуска по уходу за ребенком на <данные изъяты> суток в связи с болезнью жены, представивсоответствующую справку о ее болезни. ДД.ММ.ГГГГ начальник отделения кадров войсковой части *** Ерещенко приказал начальнику отделения кадров войсковой части *** в предоставлении дополнительного отпуска ему отказать. В связи с этим для ухода за детьми онперенес основной отпуск , запланированный с ДД.ММ.ГГГГ с выездом в <данные изъяты>, на ДД.ММ.ГГГГ. Он приобрел авиабилеты на детей по большей стоимости, чем мог их купить в сентябре <данные изъяты> года, на что затратил лишние ** рублей.

В судебном заседании Сивков свои требования поддержал, привел аналогичные доводы, а также пояснил, что командир войсковой части *** обязан был по приложенным им к рапорту о предоставлении дополнительного отпуска документам провести разбирательство и установить тяжесть состояния здоровья его супруги, и длительность срока невозможности ее ухаживать за малолетними детьми. Отказ впредоставлении дополнительного отпуска он сразу обжаловать не стал и добровольно написал рапорт от ДД.ММ.ГГГГ напредоставление основного отпуска с ДД.ММ.ГГГГ. Также истец пояснил, что с <данные изъяты> года проходит военную службу в распоряжении командира войсковой части ***, к выполнению обязанностей военной службы не привлекается, за исключением утренних построений по средам.

Командир войсковой части *** извещенный о времени и месте судебного заседания, в суд не прибыл, ходатайств об отложении судебного заседания по уважительным причинам не заявлял.

Представитель командира войсковой части *** Иващенко В.В. и начальник отделения кадров войсковой части *** Ерещенко С.Н. требования Сивкова не признали, и каждый в отдельности пояснили, что Сивков к рапорту от ДД.ММ.ГГГГ о предоставлениидополнительного отпуска по уходу за ребенком не представил документы, подтверждающие период пребывания его супруги в больнице, ее невозможности ухаживать за детьми и необходимости реабилитации. Такие сведения отсутствовали и в предоставленномСивковым ДД.ММ.ГГГГ выписном эпикризе. Также Иващенко пояснил, что поскольку истец просил предоставить ему основной отпуск с ДД.ММ.ГГГГ, то это свидетельствовало, учитывая неисполнение им обязанностей военной службы , об отсутствии у него острой необходимости в предоставлении дополнительного отпуска . 

Выслушав пояснения сторон, исследовав представленные документы, суд приходит к следующему.

В соответствии с п.7 ст.32 Положения о порядке прохождения военной службы военнослужащему мужского пола , проходящемувоенную службу по контракту , по его просьбе однократно предоставляется дополнительный отпуск сроком до трех месяцев в случае если он воспитывает одного или нескольких детей в возрасте до 14 лет без матери в случае длительного ее пребывания в лечебном учреждении и в других случаях отсутствия материнского попечения о детях.

Согласно выписке из приказа командующего войсками <данные изъяты> от ДД.ММ.ГГГГ №, Сивков М.Ю. с ДД.ММ.ГГГГ зачислен в распоряжение командира войсковой части *** в связи с проведением ОШМ. 

Как следует из рапортов истца от ДД.ММ.ГГГГ, он просил предоставить :

— дополнительный отпуск по уходу за ребенком сроком <данные изъяты> суток, намереваясь проводить его в <данные изъяты>, в связи с проведением операции супруги С., послеоперационным и санаторно-курортным ее лечением, к которому приложил справку;

— основной отпуск с ДД.ММ.ГГГГ с выездом в <данные изъяты>.

Из приложенной к рапорту справки <данные изъяты> от ДД.ММ.ГГГГ следует, что С. с ДД.ММ.ГГГГ находится на лечении в хирургическом отделении.

На приведенном рапорте Сивкова имеется резолюция ВРИО командира войсковой части *** об отказе в его просьбе в связи с непредставлением документов, подтверждающих длительное нахождение супруги в лечебном заведении и необходимости прохожденияреабилитации.

Согласно выписному эпикризу хирургического отделения <данные изъяты>, С. с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ находилась на лечении. ДД.ММ.ГГГГ ей произведена операция. Выписана в удовлетворительном состоянии, на момент выписки не трудоустроена в течении 1 недели и в течении 1 месяца ей рекомендовано ограничить подъем тяжестей. От получения больничного листа отказалась. 

Суд находит обоснованным оспариваемое решение командира войсковой части *** и должностного лица Ерещенко, поскольку по смыслу приведённой нормы Положения о порядке прохождения военной службы дополнительный отпуск предоставляется при невозможности матери в течении длительного периода осуществлять опеку над своими детьми. Вместе с тем, из представленныхДД.ММ.ГГГГ Сивковым командиру войсковой части *** медицинской справки такие обстоятельства не усматриваются, как и изпредоставленного ДД.ММ.ГГГГ выпускного эпикриза. 

Более того, факт обращения Сивко за предоставлением дополнительного отпуска только на пятый день нахождения супруги в больнице свидетельствует о наличии у него возможности осуществлять уход за детьми и без освобождения от исполнения обязанностейвоенной службы . 

Это также согласуется с пояснением истца о том, что он практически к исполнению этих обязанностей не привлекался, а служебное время проводил по своему усмотрению. Об отсутствии такой необходимости у истца также указывают его последующие действия попредоставлению в кадровые органы выписного эпикриза только ДД.ММ.ГГГГ и взятие им основного отпуска после окончания указанного в эпикризе периода нетрудоспособности супруги.

Учитывая изложенное и принимая во внимание указанные истцом в рапортах от ДД.ММ.ГГГГ периоды предоставления отпусков и места их проведения суд считает, что эти обстоятельства свидетельствуют о наличии у Сивкова цели добиться длительного периода пребывания в <данные изъяты>, и указывают на отсутствие у него необходимости быть освобожденным от исполнения обязанностей военной службыпо мету жительства.

При таких данных отказ должностных лиц предоставить Сивкову дополнительный отпуск является обоснованным и законным, а требования истца, в том числе о возмещении убытков, удовлетворению не подлежат.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст.175—180 Кодекса административного судопроизводства РФ, суд
РЕШИЛ:

Административное исковое заявление Сивкова М.Ю. об оспаривании действий начальника отделения кадров войсковой части *** и командира войсковой части ***, связанных с отказом в предоставлении дополнительного отпуска по уходу за ребенком, и причинением материального ущерба, оставить без удовлетворения.
Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в течение месяца со дня его вынесения в окончательной форме в Судебную коллегию по административным делам Дальневосточного окружного военного суда через Южно-Сахалинский гарнизонный военный суд.
Председательствующий: И.Н. Щербаков
Решение вынесено в окончательной форме 3 ноября 2015 года.

АДМИНИСТРАТИВНОЕ ИСКОВОЕ ЗАЯВЛЕНИЕ 

Я, подполковник Штирлиц Максим Максимович прохожу военную службу по контракту в Центре специальной связи и информации Федеральной службы охраны Российской Федерации в Республике __________ (далее – ЦССИ ФСО России в Республике __________) в должности начальника отделения безопасности, режима и охраны. 
22 апреля 2019 г. в кадровое подразделение ЦССИ ФСО России 
в Республике __________ мной, для приобщения к материалам личного дела, были сданы копии следующих документов: соглашение об определении места жительства ребёнка и порядке осуществления родительских прав родителем проживающим отдельно от ребёнка от 05.03.2019 № 00АА0000000, свидетельство о регистрации моей малолетней дочери Штирлиц Э.М. 
по месту жительства от 19.03.2019 № 0000, выписка из домовой книги 
от 20.03.2019 № 2019-00000, справка о составе семьи от 20.03.2019 
№ 2019-00000 и свидетельство о расторжении брака I-ДУ № 000000 
от 20.04.2019. 
В связи с тем, что в соответствии с «Соглашением об определении места жительства ребёнка и порядке осуществления родительских прав родителем, проживающим отдельно от ребёнка» от 05.03.2019 № 00АА000000 местом проживания моей малолетней дочери определено место моей постоянной регистрации, а также учитывая, что дочь находится на моём иждивении 
и я самостоятельно занимаюсь её воспитанием и уходом за ней, мной было принято решение о досрочном увольнении с военной службы. 
22 апреля 2019 г. мной был подан рапорт об увольнении в соответствии 
с подпунктом «в» пункта 3 статьи 51 Федерального закона «О воинской обязанности и военной службе» (по семейным обстоятельствам – в связи 
с необходимостью ухода за ребенком, не достигшим возраста 18 лет, которого военнослужащий воспитывает без матери (отца) ребенка) в запас Вооруженных Сил Российской Федерации, в котором я указал предпочтительную для меня дату увольнения – 31 мая 2019 года. 
22 апреля 2019 г. рапорт был рассмотрен на аттестационной комиссии ЦССИ ФСО России в Республике __________ (протокол № 3 от 22 апреля 2019 г. № __________), после чего направлен в УССИ ФСО России 
в __________ для принятия решения. Впоследствии, рапорт без рассмотрения по существу (не было принято решение ни об увольнении ни об отказе 
в увольнении), был возвращён в ЦССИ ФСО России в Республике __________ по рапорту начальника отделения кадров УССИ ФСО России в __________ майора __________ от 28 мая 2019 г. № 000. Формальными основаниями для возвращения рапорта (без рассмотрения по существу!), явились допущенные ошибки в представлении на увольнение. 
Считаю, что должностные лица УССИ ФСО России в __________ умышленно затягивают процесс моего увольнения по следующим основаниям: 
— представление на увольнение, как документ, вторичен, так как составляется после принятия положительного решения по рапорту 
об увольнении; 
— одним из оснований для возврата документов было указано, что 
не была представлена копия свидетельства о рождении моей дочери 
Штирлиц Э.М., хотя копия её свидетельства о рождении ещё с декабря 2008 года приобщена к материалам моего личного дела (раздел «Архивные справки», лист 33) находящегося в группе кадров ЦССИ ФСО России в Республике __________; 
— в рапорте начальника отделения кадров УССИ ФСО России 
в __________ майора __________ от 28 мая 2019 г. № 000 было указание руководству ЦССИ ФСО России в Республике __________ предложить мне уволиться по собственному желанию либо перевестись в другое место военной службы. 

С подобным предложением должностных лиц УССИ ФСО России 
в __________ (уволиться по собственному желанию либо перевестись в другое место военной службы) я не согласен, так как согласно пункта 39 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.05.2014 г. № 8 
«О практике применения судами законодательства о воинской обязанности, военной службе и статусе военнослужащих»: при наличии у военнослужащего одновременно нескольких оснований для увольнения с военной службы, предусмотренных статьёй 51 Федерального закона «О воинской обязанности 
и военной службе» он имеет право выбора одного из них по своему усмотрению. Я свой выбор сделал, подав 22 апреля 2019 г. рапорт 
об увольнении в соответствии с подпунктом «в» пункта 3 статьи 51 Федерального закона «О воинской обязанности и военной службе». 

13 июня 2019 года мной был подан новый рапорт об увольнении (№ __________ от 13 июня 2019 г.) в соответствии с подпунктом «в» пункта 3 статьи 51 Федерального закона «О воинской обязанности и военной службе» (по семейным обстоятельствам – в связи с необходимостью ухода за ребенком, не достигшим возраста 18 лет, которого военнослужащий воспитывает без матери ребенка) в запас Вооруженных Сил Российской Федерации. 
Новый рапорт был подан с целью исключения дальнейших фактов формального возвращения УССИ ФСО России в __________ моего рапорта 
об увольнении без рассмотрения по существу (в том числе и в связи с тем, что указанная мной в рапорте от 22 апреля 2019 г. предпочтительная дата увольнения – 31 мая 2019 года, истекла). 
13 июня 2019 г. данный рапорт был рассмотрен на аттестационной комиссии ЦССИ ФСО России в Республике __________ (протокол № 5 
от 17 июня 2019 г. № __________), после чего направлен в УССИ ФСО России в __________ для принятия решения по существу. 
По состоянию на 15 июля 2019 г. информация о результатах рассмотрения моего рапорта об увольнении (№ __________ от 13 июня 2019 г.) до меня доведена не была, письменного ответа я также не получил. 

Согласно п. 4 ч. 1 ст. 10 и ч. 1 ст. 12 Федерального закона от 2 мая 2006 г. 
№ 59-ФЗ «О порядке рассмотрения обращений граждан Российской Федерации» (далее по тексту – Закон № 59-ФЗ) должностное лицо даёт письменный ответ по существу поставленных в обращении вопросов, 
а обращение рассматривается в течение 30 дней со дня регистрации. Аналогичные требования содержит глава 6 Дисциплинарного устава Вооружённых Сил Российской Федерации, утверждённого Указом Президента Российской Федерации от 10 ноября 2007 г. № 1495 (далее по тексту – ДУ ВС РФ) и п. 36 Приказа ФСО России от 26 сентября 2007 г. № 450 
«Об утверждении Инструкции по работе с обращениями граждан 
в федеральных органах государственной охраны» (далее по тексту – Приказ ФСО № 450). В соответствии с п. 27 Приказа ФСО № 450 ответ на письменное обращение оформляется на бланках федерального органа государственной охраны и подписывается соответствующим должностным лицом. 
Считаю, что нарушение Приказа ФСО № 450 должностными лицами УССИ ФСО России в __________ является недопустимым действием, так как умаляет сам Приказ ФСО № 450, тем самым дав понять всем военнослужащим о безнаказанности в случае неисполнения и/или нарушения данного приказа, 
и, как следствие, о безнаказанности нарушения воинской дисциплины, которая, согласно ДУ ВС РФ «есть строгое и точное соблюдение всеми военнослужащими порядка и правил, установленных федеральными конституционными законами, федеральными законами, общевоинскими уставами Вооружённых Сил Российской Федерации (далее – общевоинские уставы), иными нормативными правовыми актами Российской Федерации 
и приказами (приказаниями) командиров (начальников)». Невыполнение любого из пунктов Приказа ФСО № 450 является конкретным нарушением указанного приказа должностными лицами, а требования приказа не могут носить формальный характер, т.к. иное бы противоречило положению статьи 43 Устава внутренней службы Вооружённых Сил Российской Федерации, утверждённого Указом Президента Российской Федерации от 10 ноября 2007 г. № 1495: приказ командира (начальника), в том числе и Приказ ФСО № 450, должен быть выполнен беспрекословно, точно и в срок. А согласно статьи 26 Федерального закона «О статусе военнослужащих» от 27 мая 1998 г. № 76-ФЗ военнослужащий обязан «строго соблюдать Конституцию Российской Федерации и законы Российской Федерации, требования общевоинских уставов, беспрекословно выполнять приказы командиров». 
Бездействие ответчика, выразившееся в отсутствии письменного ответа 
в установленной Приказом ФСО № 450 форме, не позволяет сделать однозначный вывод о том, нарушается ли моё право на увольнение или 
не нарушается или может быть нарушено в будущем. То есть, какое действие ответчика я мог бы оспаривать путём обращения в суд с исковым заявлением, если никакого действия ответчик не совершил. Суть моего искового заявления – признать бездействие ответчика незаконным и обязать ответчика дать письменный ответ по существу моего обращения, на основании которого я смог бы сделать обоснованный вывод о необходимости или отсутствии необходимости в дальнейшем обращении в суд с заявлением об оспаривании возможных незаконных действий (бездействий) ответчика в соответствии 
с полученным ответом. Таким образом, я в соответствии с п. 2 ч. 2 ст. 62 «Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации» 
от 8 марта 2015 г. № 21-ФЗ обосновал и подтвердил сведения о том, что бездействием ответчика могут быть нарушены мои права либо возникла угроза их нарушения. 

Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно указывал, что в сфере социального регулирования должен соблюдаться принцип поддержания доверия граждан к закону и действиям государства, предполагающий правовую определённость, сохранение стабильности правового регулирования, недопустимость внесения произвольных изменений 
в действующую систему норм и предсказуемость законодательной 
и правоприменительной политики, с тем, чтобы участники соответствующих правоотношений могли в разумных пределах предвидеть последствия своего поведения и быть уверенными в неизменности своего официально признанного статуса, приобретённых прав действенности их государственной защиты, 
т.е. в том, что приобретённое ими на основе действующего законодательства право будет уважаться властями и будет реализовано. 

Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации 
от 27 июня 2013 г. № 21 г. Москва «О применении судами общей юрисдикции Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г. 
и Протоколов к ней»: 
«Согласно принципу субсидиарности, являющемуся одним из основных принципов деятельности Европейского Суда по правам человека, защита прав 
и свобод человека, предусмотренных Конвенцией о защите прав человека 
и основных свобод от 4 ноября 1950 г. и Протоколами к ней, возлагается прежде всего на органы государства, в том числе на суды. 
В целях обеспечения единообразного применения судами общей юрисдикции Конвенции и ратифицированных Российской Федерацией протоколов к ней Пленум Верховного Суда Российской Федерации, руководствуясь статьёй 126 Конституции Российской Федерации, статьями 9 
и 14 Федерального конституционного закона от 7 февраля 2011 г. № 1-ФКЗ 
«О судах общей юрисдикции в Российской Федерации», постановляет дать судам следующие разъяснения: 
— Конвенция и Протоколы к ней являются международными договорами Российской Федерации, и при их применении судам общей юрисдикции (далее – суды) необходимо учитывать разъяснения, содержащиеся в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 31 октября 1995 года № 8 «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия», а также в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 октября 2003 года № 5 
«О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов 
и норм международного права и международных договоров Российской Федерации». 
— Как следует из положений статьи 46 Конвенции, статьи 1 Федерального закона от 30 марта 1998 года № 54-ФЗ «О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и протоколов к ней» (далее – Федеральный закон о ратификации), правовые позиции Европейского Суда по правам человека (далее – Европейский Суд, Суд), которые содержатся в окончательных постановлениях Суда, принятых в отношении Российской Федерации, являются обязательными для судов. 
С целью эффективной защиты прав и свобод человека судами учитываются правовые позиции Европейского Суда, изложенные в ставших окончательными постановлениях, которые приняты в отношении других государств – участников Конвенции. При этом правовая позиция учитывается судом, если обстоятельства рассматриваемого им дела являются аналогичными обстоятельствам, ставшим предметом анализа и выводов Европейского Суда. 
— Как следует из положений Конвенции и Протоколов к ней 
в толковании Европейского Суда, под ограничением прав и свобод человека (вмешательством в права и свободы человека) понимаются любые решения, действия (бездействие) органов государственной власти, органов местного самоуправления, должностных лиц, государственных и муниципальных служащих, а также иных лиц, вследствие принятия или осуществления (неосуществления) которых в отношении лица, заявляющего о предполагаемом нарушении его прав и свобод, созданы препятствия для реализации его прав 
и свобод. 
При этом в силу части 3 статьи 55 Конституции Российской Федерации, положений Конвенции и Протоколов к ней любое ограничение прав и свобод человека должно быть основано на федеральном законе; преследовать социально значимую, законную цель (например, обеспечение общественной безопасности, защиту морали, нравственности, прав и законных интересов других лиц); являться необходимым в демократическом обществе (пропорциональным преследуемой социально значимой, законной цели). 
Несоблюдение одного из этих критериев ограничения представляет собой нарушение прав и свобод человека, которые подлежат судебной защите 
в установленном законом порядке.» 

Как разъяснено в п. 10 постановления Пленума Верховного Суда РФ 
от 10 октября 2003 г. № 5 «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации», применение судами Конвенции должно осуществляться с учётом практики Европейского Суда по правам человека 
во избежание любого нарушения Конвенции. 

Из положений ст. 46 Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года и Протоколов к ней, статьи 1 Федерального закона от 30 марта 1998 года № 54-ФЗ «О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и протоколов к ней» следует, что правовые позиции Европейского Суда по правам человека, которые содержатся в его окончательных постановлениях, являются обязательными для судов. 

Постановление Суда от 13.01.2009 по делу «Гиорги Николаишвили (Giorgi Nikolaishvili) против Грузии» (жалоба № 37048/04) Бюллетень Европейского суда по правам человека 2009 № 5: «Любое заблуждение лица относительно последствий его участия в том или ином правоотношении, как показано в деле Гиорги Николаишвили, может служить поводом для признания прямого или косвенного нарушения принципа правовой определённости. 
Таким образом, принцип правовой определённости рассматривается Европейским судом именно как предсказуемость права и защита от судебного произвола». Несмотря на то, что в основном его действие связывается 
с недопустимостью пересмотра в порядке надзора вступивших в законную силу решений, в целом правовую определённость по его решениям можно представить как, во-первых, ясность правовых норм, во-вторых, ясность порядка применения правовых норм и, в-третьих, уверенность 
в окончательности результата правоприменительной деятельности. Причём принцип правовой определённости имеет не абсолютное значение, а должен быть согласован в правоприменительной практике с другими принципами права». 

В принцип правовой определённости ЕСПЧ закладывают несколько базовых компонентов: 
— ясность, точность, стабильность правового регулирования; 
— недопустимость действий (решений) государственных органов, которые могут ввести в заблуждение относительно правовых последствий; 
— предсказуемость права, недопустимость произвола и применения непрозрачных методов, подрывающих доверие к праву, госорганам, судам. 

Правовая определённость – своего рода гарантия, что применяемые нормы, меры, ограничения, установленные права, обязательства, вынесенные решения влекут конкретные, понятные последствия. 
Правовая неопределённость – отсутствие возможности однозначно определить в существующих формах права объём и условия реализации субъективных прав, обязанностей, запретов и, вследствие этого, а также противоречивой и изменчивой правоприменительной практики, неуверенность в результате применения права. Правовая неопределённость – показатель негативной неопределённости в праве. 

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 124, 125, 126

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 124, 125, 126, 218, 219, 220 КАС РФ, 

ПРОШУ: 

1. Признать бездействие административного ответчика – начальника УССИ ФСО России в __________ __________, выразившееся в не предоставлении письменных ответов на мои рапорта от 22 апреля 2019 г. 
(рег. № __________) и 13 июня 2019 г. (рег. № __________), незаконным. 
2. Обязать административного ответчика – начальника УССИ ФСО России в __________ __________, дать мне письменный ответ по существу моего рапорта от 13 июня 2019 г. (рег. № __________) в соответствии 
с Федеральным законом от 2 мая 2006 г. № 59-ФЗ «О порядке рассмотрения обращений граждан Российской Федерации, главой 6 Дисциплинарного устава Вооружённых Сил Российской Федерации, утверждённого Указом Президента Российской Федерации от 10 ноября 2007 г. № 1495 и Приказом ФСО России от 26 сентября 2007 г. № 450 
«Об утверждении Инструкции по работе с обращениями граждан 
в федеральных органах государственной охраны». 
3. Взыскать с административного ответчика – начальника УССИ ФСО России в __________ __________ в мою пользу судебные расходы по оплате государственной пошлины в размере 300 рублей. 
4. В соответствии с ч.1 ст. 63 «Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации» от 8 марта 2015 г. № 21-ФЗ 
и в целях правильного разрешения административного дела: 
— истребовать из УССИ ФСО России в __________ рапорт подполковника Штирлица М.М. от 22 апреля 2019 г. (рег. № __________); 
— истребовать из УССИ ФСО России в __________ протокол заседания аттестационной комиссии ЦССИ ФСО России в Республике __________ № 3 от 22 апреля 2019 г. (рег. № __________); 
— истребовать из УССИ ФСО России в __________ рапорт начальника отделения кадров УССИ ФСО России в __________ __________ от 28 мая 2019 г. № 000; 
— истребовать из УССИ ФСО России в __________ рапорт подполковника Штирлица М.М. от 13 июня 2019 г. (рег. № __________); 
— истребовать из УССИ ФСО России в __________ протокол заседания аттестационной комиссии ЦССИ ФСО России в Республике __________ № 5 от 17 июня 2019 г. (рег. № __________); 
— истребовать из УССИ ФСО России в __________ личное дело подполковника Штирлица М.М. 

Приложение: 
1) Копия административного искового заявления, в 2-х экземплярах, 
на 8 листах каждый; 
2) Копия Соглашения об определении места жительства ребёнка 
и порядке осуществления родительских прав родителем, проживающим отдельно от ребёнка от 05.03.2019 № 00АА0000000, 
в 1 экземпляре, на 1 листе; 
3) Копия свидетельства о расторжении брака I-ДУ № 000000 
от 20.04.2019, в 1 экземпляре, на 1 листе; 
4) Копия свидетельства о рождении I-ДУ № 000000, в 1 экземпляре, 
на 1 листе; 
5) Копия свидетельства о регистрации по месту жительства 
от 19.03.2019 № 0000, в 1 экземпляре, на 1 листе; 
6) Копия выписки из домовой книги от 20.03.2019 № 2019-00000, 
в 1 экземпляре, на 1 листе; 
7) Копия справки о составе семьи от 20.03.2019 № 2019-00000, 
в 1 экземпляре, на 1 листе; 
8) Копия квитанции об уплате государственной пошлины, 
в 1 экземпляре, на 1 листе.

Определение Конституционного Суда РФ от 15.01.2009 N 187-О-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалоб гражданина Маркина Константина Александровича на нарушение его конституционных прав положениями статей 13 и 15 Федерального закона «О государственных пособиях гражданам, имеющим детей», статей 10 и 11 Федерального закона «О статусе военнослужащих», статьи 32 Положения о порядке прохождения военной службы и пунктов 35 и 44 Положения о назначении и выплате государственных пособий гражданам, имеющим детей»

КОНСТИТУЦИОННЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 15 января 2009 г. N 187-О-О

ОБ ОТКАЗЕ В ПРИНЯТИИ К РАССМОТРЕНИЮ ЖАЛОБ

ГРАЖДАНИНА МАРКИНА КОНСТАНТИНА АЛЕКСАНДРОВИЧА

НА НАРУШЕНИЕ ЕГО КОНСТИТУЦИОННЫХ ПРАВ ПОЛОЖЕНИЯМИ СТАТЕЙ

13 И 15 ФЕДЕРАЛЬНОГО ЗАКОНА «О ГОСУДАРСТВЕННЫХ ПОСОБИЯХ

ГРАЖДАНАМ, ИМЕЮЩИМ ДЕТЕЙ», СТАТЕЙ 10 И 11 ФЕДЕРАЛЬНОГО

ЗАКОНА «О СТАТУСЕ ВОЕННОСЛУЖАЩИХ», СТАТЬИ 32 ПОЛОЖЕНИЯ

О ПОРЯДКЕ ПРОХОЖДЕНИЯ ВОЕННОЙ СЛУЖБЫ И ПУНКТОВ 35 И 44

ПОЛОЖЕНИЯ О НАЗНАЧЕНИИ И ВЫПЛАТЕ ГОСУДАРСТВЕННЫХ

ПОСОБИЙ ГРАЖДАНАМ, ИМЕЮЩИМ ДЕТЕЙ

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, Г.А. Жилина, С.М. Казанцева, М.И. Клеандрова, С.Д. Князева, А.Л. Кононова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, Н.В. Селезнева, А.Я. Сливы, В.Г. Стрекозова, О.С. Хохряковой, В.Г. Ярославцева,

заслушав в пленарном заседании заключение судьи С.П. Маврина, проводившего на основании статьи 41 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» предварительное изучение жалоб гражданина К.А. Маркина,

установил:

1. В своих жалобах в Конституционный Суд Российской Федерации гражданин К.А. Маркин просит признать противоречащими статьям 19 (части 2 и 3), 38 (часть 2) и 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации следующие нормативные положения:

абзацы третий и седьмой части первой статьи 13, абзацы второй и третий части первой статьи 15 Федерального закона от 19 мая 1995 года N 81-ФЗ «О государственных пособиях гражданам, имеющим детей»;

пункт 9 статьи 10 и пункт 13 статьи 11 Федерального закона от 27 мая 1998 года N 76-ФЗ «О статусе военнослужащих»;

пункты 5 и 7 статьи 32 Положения о порядке прохождения военной службы, утвержденного Указом Президента Российской Федерации от 16 сентября 1999 года N 1237;

подпункты «б» и «е» пункта 35, абзацы второй и третий пункта 44 Положения о назначении и выплате государственных пособий гражданам, имеющим детей, утвержденного Постановлением Правительства Российской Федерации от 30 декабря 2006 года N 865.

Как следует из представленных материалов, К.А. Маркину, проходящему военную службу по контракту в войсковой части 41480 в должности начальника смены отдела, было отказано в предоставлении отпуска по уходу за ребенком до достижения возраста трех лет, при этом ему на основании пункта 7 статьи 32 Положения о порядке прохождения военной службы был предоставлен дополнительный отпуск продолжительностью три месяца. Впоследствии соответствующий приказ был отменен в связи с отсутствием документов, подтверждающих право на его получение. Пушкинский гарнизонный военный суд решением от 9 марта 2006 года обязал командира войсковой части 41480 предоставить К.А. Маркину 39 суток неиспользованного дополнительного отпуска, однако это решение было изменено определением Ленинградского окружного военного суда от 17 апреля 2006 года и К.А. Маркину в удовлетворении его требования отказано.

Решением Пушкинского гарнизонного военного суда от 14 марта 2006 года, оставленным без изменения определением Ленинградского окружного военного суда от 27 апреля 2006 года, К.А. Маркину было отказано в предоставлении отпуска по уходу за ребенком до достижения возраста трех лет. При этом суд сослался на пункт 13 статьи 11 Федерального закона «О статусе военнослужащих», предусматривающий предоставление отпуска по уходу за ребенком только военнослужащим женского пола. В истребовании дела по надзорной жалобе К.А. Маркина также отказано.

По мнению заявителя, оспариваемые им нормативные положения являются дискриминационными и препятствуют осуществлению военнослужащими мужского пола, проходящими военную службу по контракту, права на воспитание своих детей.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.

2.1. По смыслу статей 37 (часть 1) и 59 Конституции Российской Федерации во взаимосвязи с ее статьями 71 (пункт «м»), 72 (пункт «б» части 1) и 114 (пункты «д», «е» части 1), военная служба представляет собой особый вид государственной службы, непосредственно связанной с обеспечением обороны страны и безопасности государства и, следовательно, осуществляемой в публичных интересах. Лица, несущие такого рода службу, выполняют конституционно значимые функции, чем предопределяется их специальный правовой статус, обусловленный необходимостью выполнения ими долга и обязанности гражданина Российской Федерации по защите Отечества.

Федеральный законодатель, определяя специальный правовой статус военнослужащих, вправе в рамках своей дискреции устанавливать для них как ограничения в части реализации гражданских прав и свобод, так и особые обязанности, обусловленные задачами, принципами организации и функционирования военной службы, а также специфическим характером деятельности лиц, проходящих военную службу. Это право федерального законодателя нашло свое непосредственное закрепление в пункте 2 статьи 1 Федерального закона «О статусе военнослужащих», согласно которому военнослужащие обладают правами и свободами человека и гражданина с некоторыми ограничениями, установленными данным Федеральным законом, федеральными конституционными законами и иными федеральными законами; на военнослужащих возлагаются обязанности по подготовке к вооруженной защите и вооруженная защита Российской Федерации, которые связаны с необходимостью беспрекословного выполнения поставленных задач в любых условиях, в том числе с риском для жизни.

Из пункта 1 статьи 10 Федерального закона «О статусе военнослужащих», согласно которому право на труд реализуется военнослужащими посредством прохождения ими военной службы, во взаимосвязи со статьей 37 (часть 1) Конституции Российской Федерации вытекает, что, поступая на военную службу по контракту, гражданин реализует право на свободное распоряжение своими способностями к труду и тем самым добровольно приступает к осуществлению такой профессиональной деятельности, занятие которой предполагает, во-первых, наличие определенных ограничений его прав и свобод, свойственных данной разновидности государственной службы, а во-вторых, исполнение обязанностей по обеспечению обороны страны и безопасности государства. Соответственно, военнослужащий обязуется подчиняться требованиям закона, ограничивающим его права и свободы, а также возлагающим на него особые публично-правовые обязанности.

В силу правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, сформулированной им в Постановлении от 6 июня 1995 года N 7-П и развитой в определениях от 1 декабря 1999 года N 219-О, от 7 декабря 2001 года N 256-О, от 22 октября 2008 года N 538-О-О и др. применительно к различным видам деятельности, связанной с осуществлением публичных функций, граждане, добровольно избирая такой род занятий, соглашаются с условиями и ограничениями, с которыми связан приобретаемый ими правовой статус. Исходя из этого установление федеральным законодателем тех или иных ограничений прав и свобод в отношении указанных граждан само по себе не противоречит статьям 19 (часть 1), 37 (часть 1) и 55 (части 2 и 3) Конституции Российской Федерации и согласуется с Конвенцией МОТ N 111 относительно дискриминации в области труда и занятий от 25 июня 1958 года, закрепляющей, что не считаются дискриминацией различия, исключения или предпочтения в области труда и занятий, основанные на специфических (квалификационных) требованиях, связанных с определенной работой (пункт 2 статьи 1).

2.2. В соответствии с пунктом 13 статьи 11 Федерального закона «О статусе военнослужащих» отпуск по уходу за ребенком предоставляется только военнослужащим женского пола в порядке, установленном федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации. Аналогичное положение закреплено пунктом 5 статьи 32 Положения о порядке прохождения военной службы. При этом на время отпуска по уходу за ребенком тем же пунктом предусмотрено сохранение за военнослужащим женского пола места военной службы и воинской должности.

Военнослужащий мужского пола, проходящий военную службу по контракту, имеет право на однократное предоставление по его просьбе дополнительного отпуска сроком до трех месяцев в случае смерти жены при родах, а также если он воспитывает одного или нескольких детей в возрасте до 14 лет (детей-инвалидов в возрасте до 16 лет) без матери (в случае ее смерти или гибели, лишения ее родительских прав, длительного ее пребывания в лечебном учреждении и других случаях отсутствия материнского попечения о детях) (пункт 7 статьи 32 Положения о порядке прохождения военной службы). Цель данного отпуска — предоставление военнослужащему-мужчине возможности в течение разумного срока решить вопрос об организации ухода за ребенком и, в зависимости от результатов, о дальнейшем прохождении военной службы. В том случае, когда военнослужащий принимает решение лично осуществлять уход за ребенком, он имеет право на досрочное увольнение с военной службы по семейным обстоятельствам (абзац пятый подпункта «в» пункта 3 статьи 51 Федерального закона от 28 марта 1998 года N 53-ФЗ «О воинской обязанности и военной службе»).

Право военнослужащего-мужчины на отпуск по уходу за ребенком до достижения им возраста трех лет действующим законодательством не предусмотрено. Соответственно, не допускается совмещение военнослужащими мужского пола, проходящими военную службу по контракту, исполнения служебных обязанностей и отпуска по уходу за ребенком для воспитания малолетних детей, что, с одной стороны, обусловлено спецификой правового статуса военнослужащих, а с другой — согласуется с конституционно значимыми целями ограничения прав и свобод человека и гражданина (статья 55, часть 3, Конституции Российской Федерации) в связи с необходимостью создания условий для эффективной профессиональной деятельности военнослужащих, выполняющих долг по защите Отечества.

Поскольку военная служба в силу предъявляемых к ней специфических требований исключает возможность массового неисполнения военнослужащими своих служебных обязанностей без ущерба для охраняемых законом публичных интересов, отсутствие у военнослужащих мужского пола, проходящих службу по контракту, права на отпуск по уходу за ребенком не может рассматриваться как нарушение их конституционных прав и свобод, в том числе гарантированного статьей 38 (часть 2) Конституции Российской Федерации права на заботу о детях и их воспитание. Кроме того, данное ограничение согласуется с добровольным характером заключения контракта о прохождении военной службы.

Предоставив право на отпуск по уходу за ребенком в порядке исключения только военнослужащим женского пола, законодатель исходил, во-первых, из весьма ограниченного участия женщин в осуществлении военной службы, а во-вторых, из особой связанной с материнством социальной роли женщины в обществе, что согласуется с положением статьи 38 (часть 1) Конституции Российской Федерации. Поэтому такое решение законодателя не может расцениваться и как нарушение закрепленных статьей 19 (части 2 и 3) Конституции Российской Федерации принципов равенства прав и свобод человека и гражданина, а также равноправия мужчин и женщин.

Таким образом, пункт 13 статьи 11 Федерального закона «О статусе военнослужащих», предусматривающий предоставление отпуска по уходу за ребенком только военнослужащим женского пола, а также аналогичные нормативные положения, содержащиеся в пункте 5 статьи 32 Положения о порядке прохождения военной службы, конституционные права заявителя не нарушают, как не нарушает их и пункт 7 статьи 32 Положения о порядке прохождения военной службы, который предусматривает возможность однократного предоставления военнослужащим мужского пола, проходящим службу по контракту, дополнительного отпуска сроком до трех месяцев в связи с исключительными обстоятельствами.

2.3. Не может рассматриваться как нарушающее конституционные права заявителя и положение пункта 9 статьи 10 Федерального закона «О статусе военнослужащих», согласно которому военнослужащие женского пола и военнослужащие, воспитывающие детей без отца (матери), пользуются социальными гарантиями и компенсациями в соответствии с федеральными законами и иными нормативными правовыми актами об охране семьи, материнства и детства.

Данное законоположение является по своему характеру отсылочной нормой, применяется только в системной связи с положениями иных нормативных правовых актов и само по себе не направлено на ограничение прав и свобод военнослужащих.

2.4. Поскольку отцы малолетних детей, проходящие военную службу по контракту, не имеют права на получение отпуска по уходу за ребенком, они не относятся и к числу лиц, которым выплачивается ежемесячное пособие по уходу за ребенком до достижения им возраста полутора лет.

Соответственно, оспариваемые К.А. Маркиным положения Федерального закона «О государственных пособиях гражданам, имеющим детей» и Положения о порядке назначения и выплаты государственных пособий гражданам, имеющим детей, определяющие круг лиц, которые имеют право на получение названного ежемесячного пособия, и не относящие к ним отцов малолетних детей, проходящих военную службу по контракту, а также устанавливающие порядок исчисления размера данного пособия, не могут рассматриваться как затрагивающие его конституционные права.

2.5. Таким образом, в силу статей 96 и 97 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» жалобы К.А. Маркина не могут быть признаны отвечающими критерию допустимости.

Проверка же законности и обоснованности принятых по его делу судебных и иных правоприменительных решений не входит в полномочия Конституционного Суда Российской Федерации, как они определены в статье 125 Конституции Российской Федерации и статье 3 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации».

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 части первой статьи 43 и частью первой статьи 79 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации», Конституционный Суд Российской Федерации

определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалоб гражданина Маркина Константина Александровича, поскольку они не отвечают требованиям Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации», в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данным жалобам окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель

Конституционного Суда

Российской Федерации

В.Д.ЗОРЬКИН

 ЕСПЧ ДЕЛО МАРКИНА 

ДЕЛО МАРКИНА: ПРОВЕРКА РОССИЙСКОЙ ПРАВОВОЙ СИСТЕМЫ ЕВРОПЕЙСКОЙ КОНВЕНЦИЕЙ О ПРАВАХ ЧЕЛОВЕКА

Решения Конституционного суда как гаранта основного закона зачастую оказываются в центре внимания юристов, политиков и СМИ. Так, совсем недавно нашумевшее «дело Константина Маркина» вызвало огромный общественный и политический резонанс.

Высказывались уже по этому поводу и председатель КС Валерий Зорькин, и его заместитель Сергей Маврин, да что тут говорить, российский президент также не обделил вниманием историю Маркина.

Вкратце ситуация была следующая: капитан российской армии после развода с женой попытался уйти в отпуск по уходу за новорожденным ребенком, однако как командование части, так и военные суды отказали ему в этом праве, ведь закон четко предписывает, что такой отпуск полагается только женщинам-военнослужащим.

Константин Маркин, посчитав свои права нарушенными, обратился в Конституционный суд с просьбой признать противоречащими Конституции положения ФЗ «О государственных пособиях гражданам, имеющим детей» и ФЗ «О статусе военнослужащих», не относящие отцов малолетних детей, проходящих военную службу по контракту, к кругу лиц, имеющих право на получение пособия; а также пункты Положения о порядке прохождения военной службы и Положения о назначении и выплате государственных пособий гражданам, имеющим детей, не предусматривающие предоставление отпуска военнослужащему-мужчине по уходу за малолетним ребенком.

Получается, что военнослужащим мужского пола попросту невозможно совместить исполнение служебных обязанностей и уход за малолетними детьми. Казалось бы, дискриминация налицо, а вместе с тем и нарушение основных конституционных принципов — права на заботу о детях и их воспитание, равенства прав и свобод человека и гражданина, а также равноправия мужчин и женщин.

Конституционный суд же посчитал иначе, обосновав свою позицию тем, что, поступая на военную службу, гражданин добровольно приступает к осуществлению деятельности, занятие которой предполагает наличие определенных ограничений прав и свобод. Соответственно, отсутствие у отцов-военнослужащих права на предоставление им отпуска по уходу за ребенком и на выплату пособия обусловлено спецификой правового статуса военнослужащих. Наличие же такого права у военнослужащих женского пола связано с ограниченным участием женщин в осуществлении военной службы, а также социальной ролью женщины в обществе, что, по мнению КС, не может расцениваться как дискриминация [1].

Таким образом, Конституционный суд в определении № 187-О-О от 15 января 2009 года пояснил, что оспариваемые Маркиным нормативные положения Конституцию вовсе не нарушают. Однако такое решение отца-военнослужащего не удовлетворило, и он подал жалобу в Европейский суд по правам человека, что в итоге привело к столкновению мнений двух судов, ратующих за защиту прав и свобод.

В своем постановлении «Константин Маркин против России» от 7 октября 2010 года [2] ЕСПЧ ожидаемо не согласился с доводами Конституционного суда и заключил, что мотивы, приведенные КС, являются недостаточными для наложения более строгих ограничений на военнослужащих-мужчин, чем на военнослужащих-женщин. В итоге ЕСПЧ в деле Маркина увидел нарушение Российской Федерацией ст. 8 («право на частную жизнь») и ст. 14 («запрет дискриминации») Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Позже, 22 марта 2012 года, Большая палата Страсбургского суда оставила решение без изменения, отклонив возражения России и присудив Маркину дополнительную компенсацию за моральный ущерб [3].

В силу того, что постановления Европейского суда по правам человека являются основанием для пересмотра дела по новым обстоятельствам по российскому процессуальному законодательству, Маркин незамедлительно подал ходатайство о пересмотре своего дела в соответствующий российский суд. Тут-то и возникла патовая ситуация: суды не решились самостоятельно определить, чьей позиции — КС или ЕПСЧ — следовать, и обратились за разъяснениями опять же в Конституционный суд РФ (кстати, необходимо отметить, что отныне судам прямо предписано обращаться в Конституционный суд за окончательным решением в случаях, когда постановление ЕСПЧ невозможно исполнить в рамках действующего российского законодательства [4]).

Вообще, исходя из общей логики, в вопросе о соотношении российской Конституции и Европейской конвенции не должно быть серьезной теоретической проблемы, так же как и между решениями КС и ЕСПЧ не должно возникать явных противоречий, поскольку как в Конституции, так и в Конвенции, по сути, закреплен «совпадающий каталог основных прав и свобод» [5]. Но в итоге появилась следующая правовая коллизия. С одной стороны, Европейская конвенция является частью международно-правовой системы, то есть в силу принципа приоритета международного права над национальным правом, закрепленного в ч. 4 ст. 15 Конституции РФ, обладает приматом над внутренним правом государства. С другой же стороны, Европейская конвенция о правах человека вошла в российскую правовую систему, то есть действует правило о высшей юридической силе Конституции РФ.

Последнее, в принципе, в полной мере соответствует традиционной модели взаимодействия национальных правовых систем с системой международного права: сложно найти пример развитой страны, где прямо бы признавался приоритет международного договора над положениями национальной конституции. Но как же быть с соотношением международного и национального права в области защиты прав человека и функциями Европейского суда по осуществлению такой защиты, в том числе контроля над соблюдением прав и свобод в рамках национальных правовых систем?

Очевидно, что время от времени будут возникать противоречия между трактовкой Конвенции ЕСПЧ и интерпретациями норм национальных конституций внутренними органами конституционного контроля.

Так можно ли говорить о национальном суверенитете и о гарантии соблюдения основного закона страны, когда мнения национальных органов и наднационального регулятора расходятся относительно возможного нарушения фундаментальных прав и свобод?

Конституционный суд ответил на такой вопрос положительно в своем постановлении № 27-П от 6 декабря 2013 года, ставшем на данный момент финальной точкой в «деле Маркина». Интересно то, что сразу после рассмотрения дела Маркина в Страсбурге, но еще до решающего постановления КС, Сергей Маврин уточнил, что российским органом конституционного контроля рассматривалась не конституционность самой нормы об отказе военнослужащему-мужчине в предоставлении отпуска по уходу за ребенком, а лишь конкретная «весьма оригинальная» ситуация Маркина, «характеризующаяся тем, что в действительности он получил не только отпуск по уходу за ребенком до трех лет, но и денежное вспомоществование, превосходящее в 9 с лишним раз размер того пособия, которое причиталось бы к выплате в той же ситуации женщине-военнослужащей» [6]. Получается, что Константин Маркин оказался в привилегированном материальном положении, получив дополнительные льготы, причем привилегии эти появились отнюдь не за счет компенсации, причитающейся в соответствии с постановлением Европейского суда от 7 октября 2010 года, размер которой составил всего лишь двести евро, а за счет материальной помощи, ежемесячных пособий и других денежных довольствий, которые были выплачены Маркину в период рассмотрения его дела, несмотря на то, что отцы не имели права на такие выплаты.

Таким образом, в силу именно фактических обстоятельств дела, а не абстрактного нормоконтроля, нарушения конституционных прав Маркина как заявителя по делу вроде бы как и не было.

Но как же все-таки должен решаться вопрос об исполнимости решения Европейского суда по правам человека в части имплементации российскими органами соответствующих мер на территории РФ для обеспечения права заявителя в ситуации, когда ЕСПЧ усмотрел нарушение этого права в контексте Европейской конвенции?

В соответствии со ст. 1 ФЗ от 30 марта 1998 года № 54-ФЗ «О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней» Российская Федерация «признает ipso facto и без специального соглашения юрисдикцию Европейского суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней в случаях предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих договорных актов, когда предполагаемое нарушение имело место после их вступления в действие в отношении Российской Федерации». Исходя из положений этой статьи, Российская Федерация обязана исполнять решения ЕСПЧ, но в то же время не нарушать Конституцию, то есть при внесении необходимых изменений в законодательство РФ во исполнение постановлений ЕСПЧ, необходимо отвечать на вопрос, возможно ли вообще такое исполнение без противоречия Конституции.

В конкретной ситуации Маркина, по словам Сергея Маврина, «приходится прийти к единственно возможному в данном случае выводу о том, что, учитывая свою ответственность перед настоящим и будущими поколениями россиян, отечественный законодатель не в состоянии, не нарушая Конституцию своей страны, имплементировать в ее правовую систему меры, вытекающие из решения ЕСПЧ по делу Маркина» [7], то есть решение ЕСПЧ неисполнимо с точки зрения обеспечения благополучия Российской Федерации, к чему в итоге и пришел Конституционный суд в постановлении от 6 декабря 2013 года № 27-П.

КС, отвечая на запрос президиума Ленинградского окружного военного суда, указал, что пересмотр по новым обстоятельствам является одной из форм исполнения постановления ЕСПЧ, хотя исполнение таких постановлений может быть невозможно без признания норм российского законодательства неконституционными [8]. Поэтому КС подчеркнул, что решение вопроса о конституционности нормы находится в исключительной компетенции российского органа конституционного контроля, а в случае признания Европейским судом национальных норм нарушающими положения Европейской конвенции вновь встает вопрос об их конституционности, что, соответственно, должно окончательно разрешаться Конституционным судом.

Получается, что, исходя из конституционных требований, российскому законодателю надлежит, в первую очередь, руководствоваться Конституцией и основанными на ней решениями Конституционного суда. Следовательно, именно решение Конституционного суда обладает высшей силой в соотношении с решением ЕСПЧ, что, по сути, в очередной раз доказывает, что Российская Федерация способна отказаться от «советского» постулата примата международного права и настаивать на незыблемости и защите именно положений Конституции.

Таким образом, мы все же приходим к выводу, что если не вдаваться в конкретную ситуацию Константина Маркина и не спорить, нарушает ли на самом деле российский закон принцип недискриминации и равенства прав и свобод человека, а лишь говорить непосредственно о соотношении силы решений международного суда и национального органа конституционного контроля, то в силу того, что Европейская конвенция о правах человека стала частью российской правовой системы, решения ЕСПЧ могут не исполняться в части имплементации особых мер и соответствующего изменения российского законодательства во благо незыблемости Конституции, если они противоречат решениям Конституционного суда.

Вместе с тем, КС может разрабатывать возможные способы реализации постановлений Европейского суда по правам человека. Конституционный суд не исключил возможность корректировки своих правовых позиций под влиянием решений ЕСПЧ путем повторного обращения в КС [9].

Получается, что подход Конституционного суда, обозначенный в постановлении от 6 декабря 2013 года № 27-П не является радикальным, а направлен на урегулирование конфронтационных решений ЕСПЧ и КС. Этот подход во многом перекликается с опытом зарубежных конституционных судов, который был описан и представлен в КС Институтом права и публичной политики в виде «меморандума друга суда». Так, Институт обращал внимание судей КС на то, что национальные суды зачастую пересматривают свои правовые позиции вследствие решений ЕСПЧ [10].

Например, в Германии в делеGörgülü, касавшемся прав отца на воспитание ребенка, Конституционный суд, с одной стороны, подчеркнул суверенитет Германии и формальный приоритет Основного закона над Конвенцией, а с другой стороны, указал, что практику ЕСПЧ необходимо учитывать при интерпретации норм национального права, включая и положения Основного закона.

Верховный же Суд Великобритании регулярно пересматривает собственные правовые позиции под воздействием решений ЕСПЧ. Примерами являются дела Manchester City Council v. Pinnock от 3 ноября 2010 года и Secretary of State for the Home Department v. AF от 10 июня 2009 года.

Лишь в редких случаях Верховный суд признает отказ следовать решению ЕСПЧ, однако, в отличие от ФКС Германии, он «оправдывает неприменение правовой позиции ЕСПЧ не целями защиты национального суверенитета, а необходимостью вступить в диалог с ЕСПЧ, что в конечном счете должно способствовать развитию права Конвенции». Примером такого диалога является история реформирования британских военных трибуналов и дело Morris v. the United Kingdom от 26 февраля 2002 года [11].

В Италии Конституционный суд обязывает нижестоящие суды толковать национальные законы в соответствии с правовыми позициями ЕСПЧ. В том случае, если суд приходит к выводу о несовместимости положений закона с Конвенцией, он обязан обратиться с запросом о проверке конституционности закона в Конституционный суд, который обладает исключительной компетенцией по таким вопросам.

Так, в решении 348/2007 Конституционный суд отметил, что в системе итальянского права положения Конвенции находятся между обычным законодательством и нормами Конституции. Соответственно, если Конституционный суд Италии придет к выводу, что правовые позиции ЕСПЧ нарушают конституционно защищаемые интересы, он должен отдать предпочтение Конституции. Однако, по мнению итальянского Конституционного суда, несогласие с правовой позицией ЕСПЧ является «чрезвычайной» ситуацией. В действительности же практика Конституционного суда Италии свидетельствует о его стремлении всячески избегать противоречий решениям Европейского суда по правам человека [12].

Таким образом, взаимодействие решений национальных органов конституционного контроля и позиций ЕСПЧ далеко не всегда происходит бесконфликтно, но все же практика свидетельствует о том, что, несмотря на возможное неисполнение решений Страсбургского суда для защиты Конституции, национальные суды готовы сотрудничать с ЕСПЧ и даже пересматривать свои правовые позиции. Представляется, что российский Конституционный суд избрал в своем постановлении по «делу Маркина» именно такой, компромиссный, путь решения возможных конфликтных ситуаций в дальнейшем.

В заключении следует отметить, что вопрос о том, будут ли подобные коллизии частым явлением в дальнейшем, остается открытым, ведь сколько судов, столько и мнений, особенно, если суды эти не принадлежат одной национальной системе. Остается лишь надеяться, что из таких ситуаций Российская Федерация и, в частности, Конституционный суд, будет выходить достойно, не только оставляя последнее слово за собой, но и пытаясь в то же время урегулировать конфликт, дабы исключить негативную реакцию и ожесточенные дискуссии, подобные возникшим в связи с «делом Константина Маркина».

___________________________________________

[1] Определение Конституционного суда РФ от 15 января 2009 года №187-О-О об отказе в принятии к рассмотрению жалоб гражданина Маркина Константина Александровича на нарушение его конституционных прав положениями статей 13 и 15 ФЗ «О государственных пособиях гражданам, имеющим детей», статей 10 и 11 ФЗ «О статусе военнослужащих», ст.32 Положения о порядке прохождения военной службы и пп. 35 и 44 Положения о назначении и выплате государственных пособий гражданам, имеющим детей»; Постановление Большой палаты Европейского суда по правам человека от 22 марта 2012 года по делу «Константин Маркин против Российской Федерации».

[2] CASE OF KONSTANTIN MARKIN v. RUSSIA FIRST SECTION

[3] CASE OF KONSTANTIN MARKIN v. RUSSIA GRAND CHAMBER

[4] Постановление Конституционного суда от 6 декабря 2013 года № 27-П «По делу о проверке конституционности положений статьи 11 и пунктов 3 и 4 части четвертой статьи 392 Гражданского процессуального кодекса РФ в связи с запросом президиума Ленинградского окружного военного суда».

[5] Зорькин В.Д. Диалог Конституционного Суда Российской Федерации и Европейского Суда по правам человека в контексте конституционного правопорядка.

[6] Маврин С.П. Решения Европейского Суда по правам человека и российская правовая система.

[7] Маврин С.П. Решения Европейского Суда по правам человека и российская правовая система.

[8] Постановление Конституционного суда от 6 декабря 2013 года № 27-П «По делу о проверке конституционности положений статьи 11 и пунктов 3 и 4 части четвертой статьи 392 Гражданского процессуального кодекса РФ в связи с запросом президиума Ленинградского окружного военного суда».

[9] Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 6 декабря 2013 года № 27-П «По делу о проверке конституционности положений статьи 11 и пунктов 3 и 4 части четвертой статьи 392 Гражданского процессуального кодекса РФ в связи с запросом президиума Ленинградского окружного военного суда».

[10] Письменные соображения ННО «Института права и публичной политики» по существу дела о проверке конституционности пунктов 3 и 4 части четвертой статьи 392 во взаимосвязи со статьей 11 Гражданского процессуального кодекса РФ в связи с запросом президиума Ленинградского окружного военного суда.

[11] Письменные соображения ННО «Института права и публичной политики» по существу дела о проверке конституционности пунктов 3 и 4 части четвертой статьи 392 во взаимосвязи со статьей 11 Гражданского процессуального кодекса РФ в связи с запросом президиума Ленинградского окружного военного суда.